Грех и немножко нежно - Страница 19

Зато, пока она упорно повторяла сонаты и прелюдии или что-то читала в своей комнате, ее родители проводили время в объятиях друг друга.

— У меня такое чувство, будто мы что-то украли, — сказал Валерий, срывая с себя полотенце и бросаясь на жену.

— Мы с тобой просто отдыхаем… Соскучились, вот и не вылезаем из постели…

— Перед Лилькой как-то неудобно, она же все понимает…

— Вот именно — понимает. Так что расслабься… Завтра ты отправишься на работу и будешь вершить судьбы людей. Перед твоими глазами снова начнут мелькать лица преступников, моральных уродов…

— Да, ты права… Хоть и маленький у нас город, но преступлений хватает.

— Ни слова о драконах! — Настя закрыла ему рот своей теплой душистой ладонью. — Как же хорошо дома… здесь, с тобой… В Москве — совершенно другая жизнь. В другом темпе.

Я живу на работе, в магазинах, дома появляюсь только поздно вечером, когда темно. Москву знаю уже довольно хорошо. Ты же помнишь, как я боялась движения на улицах, все опасалась, что москвичи раздавят меня своими машинами… Но ничего… Научилась водить.

— Может, мне тоже все бросить и переехать в Москву?

— Если бы… Ты не представляешь себе, какая бы у тебя началась жизнь! Совершенно другая! Москва — это масштаб, это такая гигантская махина, что, живя в ней, просто дух захватывает…

— И кем бы я там работал?

— Мы бы вместе работали, у нас же свой бизнес! Вот уж кого-кого, а тебя этот вопрос вообще не должен волновать. Взял бы на себя всю документацию. Ты не представляешь себе, как мне трудно все одной вывозить. А доверить кому-то вести свою бухгалтерию я не могу. Такого человека просто не существует. Если ты не согласишься, возьму к себе Лилю… Переведем ее в московскую консерваторию, а в свободное время будет мне помогать. Понимаю, она будет сильно загружена, а что делать? Зато все наши деньги целы будут.

— Лилю — в Москву? А меня оставите здесь одного?

— Но ты же сам не хочешь…

Он вздохнул. Подобные разговоры велись давно и как-то вяло. Возвращаться в Зульштат из Москвы, где у жены налаженный бизнес, большая квартира, было глупо, он это понимал. Но и он тоже не был готов бросить свою прокурорскую службу, чтобы «продавать наволочки и подушки» в столице. Ситуация была сложная и усугублялась с каждым годом.

Но что ему нравилось, так это поведение жены. Она вела себя совершенно спокойно, уверенно, и он был уверен, что все сплетни, которыми обрастало их семейство, не имеют под собой ничего серьезного. И если он приедет в Москву неожиданно, нагрянет без предупреждения, как снег на голову, то найдет Настю либо в каком-нибудь из своих магазинов оформляющей витрину, либо работающей над документами, либо ужинающей в полном одиночестве в квартире, перед телевизором.

А еще ему было немного стыдно за свои мысли относительно их как бы случайно сложившейся формулы крепкого брака. Получалось, что, редко видясь, супруги начинали испытывать друг к другу более нежные чувства, они скучали, и смыслом жизни стали их встречи. Конечно, правильность этой формулы была сомнительная, зато как приятно было думать об этом и считать свои отношения чуть ли не идеальными!

— Что Макс? Когда приедет? — спросила Настя.

— Да уже скоро… Думаю, где-то через полчаса…

— Господи, а чего же я лежу?! Все-таки брат твой из Питера приезжает, а у меня ничего не готово!

— Как это не готово? А шашлык кто замариновал?

— Ты, кто же еще?!

— Салат приготовишь, водочку из холодильника достанем — и все!

— А ты не знаешь, зачем он едет? Просто так?

— Ну и вопросы ты мне задаешь. Сама же говоришь — брат! Соскучился, вот и едет.

— Тогда почему один, без Ларисы?

— Может, она занята…

— А что если они разводятся и он хочет поговорить с тобой, посоветоваться?

— Посоветую жить на два города, как мы с тобой, — грустно усмехнулся Валерий. — Глядишь, и помирятся. Хотя что это мы с тобой их уже рассорили?! Вот приедет Макс и все расскажет. Но мне почему-то кажется, что у него просто отпуск и он решил провести его здесь, с нами… Все-таки у нас почти Швейцария… Река, озера, леса… Курортное место.

— Ладно. Я встаю.

Настя встала, оделась и вышла из спальни. Понимая, что при встрече братья непременно поднимут вопрос о том, почему Настя живет в Москве и как долго это будет продолжаться, она решила, что должна сделать для семьи хотя бы малое — продемонстрировать родственнику, какая она хозяйка. Что у них все хорошо, благополучно и что она продолжает оставаться хорошей женой.

Но Макс не будет сидеть дома, он непременно пойдет по знакомым, родственникам, и те обязательно заговорят о ее проживании в Москве. Потом кто-нибудь, у кого развяжется пьяный язык, будет полоскать имя Валеры, начнут говорить о взятках, о том, что дом прокурора в последнее время всех раздражает, что у честного человека просто не может быть такого роскошного дома.

Хотя если разобраться, то сам дом, его фундамент, сохранился еще со времен Екатерины Второй! Конечно, обживая этот разрушенный кирпичный немецкий особняк еще будучи молодым прокурором с юной беременной женой (Петровы купили дом с городских торгов, за бесценок), они и представить не могли, что лет через десять у них появится возможность не только подлатать крышу и почистить побуревшую кирпичную кладку, но и превратить его в маленький замок! И все это получилось исключительно благодаря характеру Насти, напористому, решительному, с долей здорового авантюризма.

Когда она, экономист по образованию, поняла, что в Зульштате ей карьеру не сделать, не те масштабы и возможности, Настя решила ехать в Москву и начинать свое дело. Пусть маленькое, но свое и в Москве, где живут миллионы людей. Она долго думала, чем бы ей заняться, и желание создать свой бизнес было так велико, что она всю свою энергию направила на поиски беспроигрышной идеи. Дружба с одним скорняком-евреем Григорием Самуиловичем, живущим по соседству с квартирой ее родителей в областном центре, и долгие беседы с ним натолкнули на мысль заняться продажей товара, который никогда бы не испортился, не вышел из моды, а если бы и залежался, то все равно рано или поздно был бы продан, даже через несколько лет. Размышляя на эту тему, Настя зашла в магазин постельного белья, чтобы купить в подарок матери скатерть или полотенце, и была поражена красотой и качеством итальянского белья. Вот тогда-то она и приняла решение заняться домашним текстилем. Рассказала об этом Григорию Самуиловичу, и тот, одобрив идею и поддержав ее, дал взаймы денег. Валера, занятой, а потому не давший себе труда глубоко вникнуть в идею ее поездки в Москву, отпустил ее с легкостью, благо Лиля была уже большая девочка, подросток, и могла вполне обходиться сама. Она к тому времени умела готовить, управляться со стиральной машинкой и пылесосом. Но, главное, она осознанно поддержала желание матери заняться семейным бизнесом. Время от времени в Зульштат приезжала бабушка Лили, мать Насти, помогала как могла. Готовила, пекла пироги, делала генеральную уборку, проверяла дневник внучки, тетрадки и просто проводила с ней много времени. И никогда никаких конфликтов в семье не было. Петровы жили на редкость спокойно и благополучно.