Грех и немножко нежно - Страница 56

— Заранее прошу меня простить, если мое предложение покажется вам непристойным… На мой же взгляд, в нем нет ничего такого…

— Сергей, в чем дело? — Ида тоже как будто протрезвела, пришла в себя, теперь и ее голос звучал, как обычно, звонко, дерзко и иронично. Она всегда так разговаривала с мужчинами. — Надеюсь, вы не собираетесь меня оскорбить?

— Боже упаси, Идочка! Да вы, я вижу, напуганы! Речь идет о свадебном торте! Вы слышали, наверное, что в моем ресторане идет подготовка к свадебному торжеству моего хорошего друга, Володи Круля…

— Но я не кондитер! — удивилась Ида.

— Вы не дослушали меня, Идочка… Праздничный торт-сюрприз! Девушка из торта! Теперь понимаете? Я сейчас как раз ищу красивую девушку, которая в нужный момент эффектно бы появилась из торта! В роли ангела, например.

— Вы шутите, Сергей?

— Пятьдесят тысяч рублей — хорошая цена. Я готов заплатить вам прямо сейчас.

…Ида не помнила, как оказалась на улице. Прохладный ночной ветер остужал щеки. Рассказать кому — не поверят, скажут, что она все придумала. А это жестокая правда. Вместо свидания с красавцем-мужчиной — деловое предложение, да еще какое! Так унизить ее…

Домой она почти бежала, не чувствуя ног, несмотря на высокие каблуки!

Дома после душа легла и закрыла глаза. В голове ее все смешалось, она никак не могла понять, что же все-таки произошло. Уж лучше бы он ее изнасиловал или, во всяком случае, начал бы к ней приставать, целовать. Это было бы естественно, учитывая, что она сама первая к нему пришла.

И зачем тогда было читать ей стихи? Намекать на то, что она ему нравится, что он влюблен в нее… «Признаюсь я, что двое мы с тобой, Хотя в любви мы существо одно…»

Он мог бы сразу, едва увидев ее, предложить ей работу. Зачем ему было касаться рукой ее лица? Неужели лишь для того, чтобы подчеркнуть ее красоту?

А что если он на самом деле к ней неравнодушен и не смеет сказать ей об этом, но чтобы как-то удержать ее подле себя, привязать к себе хотя бы на время, он придумал этот праздничный торт? Может, ничего такого у него в планах и не было, и эта мысль пришла к нему, когда он разглядывал ее в полумраке своей комнаты? Так бы она просто ушла и все. А вот если бы она согласилась принять его предложение, то они встретились бы еще несколько раз…

Какая же она дура, что вспылила и ушла. И какая досада, что Кира теперь живет у Ланга и не с кем поговорить, некому рассказать о Манвайлере!

Она была уже в ночной рубашке, когда в дверь квартиры позвонили. Набросив халат, она пошла открывать. Посмотрела в глазок, увидела одного из своих любовников — владельца санатория «Лесной» Егора Федорова.

— Открой, я знаю, что ты дома.

Он сказал это тихо, но как-то властно, и голос у него при этом был грубым, хриплым, он словно прорычал.

— Быстро! Ну?!

— Егор, ты что, с ума сошел? Ты зачем пришел ко мне домой? У нас был уговор!

— Открывай немедленно! Тебя едут арестовывать! Одевайся и выходи!

Она распахнула дверь. Егор был пьян и бледен. Он оперся рукой о косяк, поддерживая свое большое тяжелое тело, словно ему было трудно стоять, и при этом тяжело дышал.

— Что случилось?

— Ты дура, что ли? Быстро надела куртку и пошли со мной, машина внизу.

— Ты с водителем?

— Да какой на хрен водитель?! Я что, не довезу тебя сам до «Лесного»? Всего-то пять километров! Быстро, расскажу все по дороге!

Она поверила ему. Егор был человеком серьезным и очень осторожным. Женатый, семейный, он, однако, вот уже три года встречался с Идой тайно, и не в своем санатории, где для этого были, казалось бы, все условия, а в небольшом домике, о котором мало кто знал и который был куплен в самый разгар их романа специально для свиданий. Дом раньше принадлежал другу Егора, который продал его перед тем, как уехать жить в Германию, и находился на высоком берегу Волги, в очень тихом и живописном месте. Егор предложил оформить дом на Иду, но она не захотела. Этот подарок должен был бы привязать ее к Егору, а ей хотелось оставаться свободной. Поэтому дом записали на брата Егора, человека верного и преданного ему, к тому же занимавшего должность директора санатория.

Ида поняла, что случилось что-то ужасное, раз он сам приехал за ней. Да еще и ночью.

Надев джинсы, свитер и куртку, прихватив документы и деньги, Ида выбежала из квартиры и последовала за Егором, то и дело подгоняющим ее: «Быстрее, быстрее!»

Они сели в машину и покатили к объездной дороге, к лесу, откуда можно было добраться до санатория более коротким путем.

— Ты была сегодня у Манвайлера? — спросил Егор, не отрывая взгляда от освещенной фарами лесной дороги.

— Да… — Она поняла, что лгать в той ситуации, в которой она сейчас находилась, было бы глупо. И поспешно добавила: — Он предложил мне работу. Ты что, в ресторане был?

— Да, я видел, как ты вошла в ресторан, я как раз стоял возле окна, ждал одного человека, который сильно опаздывал… Смотрю — ты. Я вернулся за столик, уверенный, что увижу тебя, когда ты пройдешь в зал… Нет, я понимал, конечно, что ты ко мне не подойдешь… Но прошло время, а ты не появилась. Тогда я вышел, спросил у хостес, не видела ли она тебя…

— Кого-кого спросил? Не поняла.

— Хостес, Таня Курбатова.

— Администратор?

— Манвайлер просит называть ее на европейский манер — хостес… — раздраженно пояснил он.

— Может, ты объяснишь, что происходит и зачем ты мне рассказываешь о какой-то там хостес? Ты что, везешь меня в лес, убивать?

— Дура! Сашка Баэр убит. И есть свидетели, которые утверждают, что видели тебя, когда ты поднималась по лестнице наверх.